Я же задумался, нужна ли мне канонная “молчаливая” сцена. То есть сталкиваться с прототипом образа лицедея, безусловно, надо. Но вот что дальше, учитывая что на стройку я с ним точно не побегу.

По уму — безусловна нужна, но я и так уже слегка “переборщил”, все таки со мной девочка-подросток, с изрядной долей романтической дури в голове. А перевод отношений из хорошей дружбы, в более тесные, пусть и платонические (что еще и не факт) отношения, да еще в таком возрасте — чревато массой трудно прогнозируемых факторов.

Хотя, до часа Х я, наверное, оберегу свою “девичью честь”. А после, что разрыв, что развитие отношений — не несет серьезных опасностей и неприятностей. Так что пусть будет канон, раз уж иду по его рельсам.

Ну а приняв это бредовое и безответственное взвешенное решение решил положиться на канонную встречу. Правда немного подстраховался на всякий.

И не обманулся, идя по дорожке Мисака узрела на соседней стороне дороги фастфудню, с криком “я возьму нам перекусить” сорвалась к символу “американской мечты”.

Внимательно вглядываясь в скопление людей перед входом, я готовился к предстоящему представлению.

Наконец, через минуту после мелькания у входа в забегаловку помятого прототипа, ко мне подошел лицедей. Ну и огорошил я с ходу его вопросом, о наличии у него родственников. Получил канонный ответ о “единственном ребенке в семье” и не менее канонно стал тыкать пальцем в забегаловку, насчет клона “единственного ребенка”, причем изрядно помятого. Лицедей изрек сказание об “эсперах, копирующих других людей, с целью подобраться к Мисака-сан”. Перекосив физиономию уже знакомым лицедею, скептическим выражением, я тем не менее двинулся к переходу. Правда, по дуге обходя лицекрада — нафиг мне получать плюхи, на пустом месте притом.

Лицедей, выразив краденным челом обиду, стал вести беседу о “своей прекрасной игре, которая закончилась”, вытащил из откуда-то нехилых размеров каменный нож (вот реально, ножик был здоровым, дура сантиметров двадцати, граненая — где он его держал — я так и не понял). Ну и стал этим ножом наводить-наносить ущерб собственности окружающих и города, пуская невнятные волны искажений.

Видимо целил в меня, но как-то уж совсем бездарно мазал, я собственно заготовленной лапой ни одного из трех “искажений” то поймать бы не смог, разве что в прыжке. Но по задумке, издавая подходящие случаю писки и визги, побежал я к ближайшему узкому переулку.

Лицедей же пафосно шествовал за бегущим мной, все так же бездарно мажа. Забежал я за мусорные контейнеры, подождал очередной волны искажений, да и всадил в “снайпера” тысчонку вольт. Лицедей подергался, да и поплыл сознанием. Я же, отволакивая лицедея за мусорные баки, с прискорбием думал, что мои “эпические битвы” в этом мире происходят в прискорбно гопнических местах.

Ножик сломал, в краденую рожу лапой потыкал — и вправду какая-то омерзительная ряха, в серых полосах поверх кожи и с глазами светящимися ярко красным светом. Не демон, конечно, но как то уж слишком парнишку магией перекособочило.

Тем временем, подсаженный Мисаке мелкий дух сообщал о её приближении, значит пора было начинать допрос. Ей полезно будет послушать.

Похлопав неведому зверушку по щекам, начал поучительную беседу. Выдал мне шпион “больших людей” рассказ о наличии этих людей, впрочем без конкретики. Что, мол, собираются вокруг некоего Камидзё слишком сильные товарищи, как из эсперов, так и из магов. А сам этот Камидзё вообще тип изрядно мутный, даже по слухам, о ужас, денег за работу требующий. Вот и решили “большие люди” что мол группу эту, на всякий случай надо разогнать. И лицедея послали, чтобы внутригрупповые отношения испортить, да вот незадача — толком сработать лицедей не успел.

Я же, зная и помня о слушательнице, тонко намекнул лицедею, что в “большести” упомянутых людей сомневаюсь. Что, мол, какие-то тупенькие и мнительные эти люди для больших. Всей группы — воспитанница моя, от которой толк только в переводе продуктов. Та же Мисака, “безусловно приятная и симпатичная девушка” (за контейнером пискнуло), но какая группа? Кому мозги напекло, собеседнику или его начальству? В общем бред собеседник несет, а значит сделаю я вот что — не озвучивая “что”, провел ребром ладони по шее я, скорчив соответствующую, палаческую морду лица.

Лицедей пригорюнился, проникся моей зверскостью и своей короткой и незавидной судьбой, да и попросил жуткого меня “позаботиться о Мисака Микото-саме”, чтоб никто её не обижал. Я в ответ выдал, что “грех о такой милой даме не позаботиться”, чем вызвал повторный писк из-за контейнера, да и зарядил в лицедея вторым зарядом из тазера.

Набрал “Антинавык” и известил служивых, что валяется мол тут некий, то ли эспер, то ли мутант, то ли вообще ксенос поганый. Под людей подделывался, ущерб собственности наносил, мою жизнь угрозе подвергал. Я сего хулигана иммобилизовал, и жду родимый “Антинавык” чтоб забрали нехорошую личность.

Подъехали, забрали, показания, на удивление, сняли диктофоном и свалили. Я же на выходе из переулка наткнулся на пламенеющую лицом Мисаку, на еле слышное “где ты был?” извинился, сославшись на “непредвиденные обстоятельства, прости еще раз что заставил ждать Мисака”.

Да и отвел её до общежития. Вот честное слово, хоть и понимаю причину, но такое ощущение, что у Мисаки эсперская способность хамелеон. Я о таких оттенках розового и красного даже не догадывался.

А вообще перебор изрядный вышел с “отношениями”. Надо бы не встречаться какое то время, да и в следующей канонной точке постараться в план раз уложится, без встреч и прочего “героизма”.

15. Мазахистски-макаронная

А с утра наступило первое. Сентября. Правда, японский учебный год начинался с апреля, которого я здесь не застал, но великую скорбь носителя почетного значка “школота третьей степени” это не отменило.

Ну и сегодня произойдет, или не произойдет, немаловажная встреча с любопытным объектом.

Впрочем, само существо, Казакири Хёка, вызывает искренний интерес. Дух, зародившийся\сформированный из эманаций эсперов, обладающий человеческим, очевидно, сформированным людскими же мыслями и желаниями, сознанием. Обитающий в нашем трех с лишним мерье и, видимо, не осознающий своей духовной природы. В общем, крайне любопытный и даже по-человечески симпатичный объект. Видимо, его начальный этап формирования проходил в женской школе, с крайне благоприятной атмосферой и психически здоровыми ученицами.

А в действиях я решил положиться на канон, в принципе, статистически выходило, что если я не вносил критических изменений в окружение, канонное событие, имевшее вменяемую вероятность на осуществление, происходило. Не всегда так, как в каноне, зачастую только внешне соответствуя ему, однако происходило, что решало многие проблемы с планированием.

Но “постоянную эту!”, безусловно, канон не отменял, поэтому на случай незапланированных событий были у меня пара духов-ищеек.

Уведомив Статью, что сегодня у меня в школе только линейка, но только сегодня, под “страшным секретом, что я разрешил”, она может посетить мою адскую каторгу школу, прибыв через минут десять после меня.

На пути к школе меня обогнала Мисака, пробормотав на бегу “привет Тома” скрылась вдали. Вот, кстати, тоже любопытная загадка — Токивадай и моя каторга в разных местах, на пути в школу я с Электрой ни разу не пересекался. Сталкерила или просто подкарауливала? Всё-таки я вчера переборщил, судя по всему, надо как-то “охладить” Мисаку.

На классном часе фрау Цукуёми оповестила нас о новой, “переведенной ученице”, запустив внутрь Индекс. Статья бодро поприветствовала меня и была отконвоирована классной в коридор. Им на смену явилась Химэгами Айса, уведомив присутствующих о своей переведенно-ученической природе.

Что же, первый этап канона отыгран, думал я, пропуская мимо ушей безусловно важные, нахрен мне не нужные планы школоты на какие-то там “мероприятия”.

После же вдохновляющей речи директора в стиле “Вы все неудачники и идиоты, учить вас совершенно бесполезно, но если вы потрепыхаетесь — возможно, удобрением, на которое вас переработают, удобрят не картошку, а розы” я направился в столовую.